Директор Музея Арктики о битве за Север, Гринписе и амбициях Китая

В последние месяцы разгорелось сразу несколько скандалов, связанных с освоением Крайнего Севера. На чьей стороне истина, мы попытались разобраться с помощью директора Музея Арктики и Антарктики.
Известный полярный путешественник и писатель, председатель Полярной комиссии, член Русского географического общества и географического общества США Виктор Боярский в интервью корреспонденту РБК Евгению Медведеву рассказал, что нужно делать с "пиратами" от Гринписа, почему не прав профессор Медведев и зачем России Арктика с Антарктикой.
- Виктор Ильич, вся Ваша жизнь неразрывно связана с Арктикой и Антарктикой. Вы только что вернулись оттуда из очередной экспедиции. Объясните, почему людей так привлекает этот регион?
- У каждого свои мотивы, я ответить не смогу. Кто-то живет жаждой открытий, кто-то ищет приключений, у кого-то есть желание утвердить себя. Порой это совпадает.

- Уместно ли говорить, что Россия начала освоение Арктики после Октябрьской революции?
- Ни в коем случае. Еще Ломоносов говорил, что Россия – это здание, а Арктика – фасад. Наш потенциал возник отнюдь не после 1917г., достаточно вспомнить Великую Северную экспедицию при Петре Первом. А финальный аккорд покорения Арктики – Гидрографическая экспедиция Северного Ледовитого океана 1910-1915гг., которая дала нам ту карту Арктики, которая есть сегодня.
В 1920-е гг. важность Арктики для России даже не обсуждалась, она была принята за аксиому. Была организована Северная научно-промысловая экспедиция с основным назначением – исследование и промышленное освоение арктических территорий. Новый декрет положил начало мощным исследованиям, главенствующую роль отвели Севморпути. И никто тогда не подвергал сомнению секторальный принцип деления арктической территории, когда зона СССР простиралась от Мурманска до Северного Полюса и до Берингова пролива... Мы работали там, покупали и строили суда, возили грузы, по всей Арктике работали около 150 полярных станций, а новые появлялись даже во время Второй мировой войны.
Надо отдать должное: после 1917г. Арктика не была "задвинута", как после распада СССР и перехода то ли на рыночные рельсы, то ли на рыночную узкоколейку.
-И что произошло с распадом СССР?
-В 1990-е гг. вдруг оказалось, что денег нет. Если бы в это время мощная инфраструктура не была разрушена, такого бы не случилось. При правильном государственном подходе сохранение ее, пусть в усеченном варианте, позволило бы сейчас вернуться легче и дешевле.
-Заявления властей о возвращении в Арктику – это общие слова или действительная программа?
-В 1990-е гг. был провал из-за недальновидной государственной политики. Теперь же началось восстановление, не только декларируемое на бумаге или по телевизору. И в этом году нашему флоту удалось это доказать (в Арктике состоялись масштабные военные учения. – Примеч. РБК). Военные всегда были стержнем освоения инфраструктуры, все аэродромы строились для смешанного использования, в том числе для стратегической авиации. Вокруг этой военной инфраструктуры работала гражданская. Сейчас строим 10 спасательных центров вдоль всей трассы Севморпути. Они и составят основу возрождаемой инфраструктуры.
К Арктике мы должны быть обращены лицом, относиться к ней уважительно. Процесс возврата рано или поздно должен был начаться, ведь в Арктике сосредоточены наши национальные интересы.
Во-первых, Арктика имеет огромные запасы полезных ископаемых. Во-вторых, здесь пролегает наша самая протяженная часть границы, которую необходимо надежно контролировать.
-Сейчас все мировые СМИ бурно обсуждают акцию Гринписа. Как Вы оцениваете акцию экологов?
-Я не покажусь вам оригинальным: считаю, что методы, использованные активистами - то ли набег, то ли налет - не соответствуют заявленным целям. Все понимают, что экология Арктики – это не пустые слова, а серьезная проблема. Самое страшное, что может случиться - разлив нефти, пятно при тех условиях и температуре останется надолго.
Да, к проблеме экологии надо привлекать внимание. Если Гринпис владеет информацией о нарушениях на платформе, тогда стоит кричать об этом, добиваться, чтобы ее закрыли. Это было бы более действенно.
Мне же кажется, что акция была политически подсвечена. Почему такого резонанса не было в Мексиканском заливе? Не связано ли это с тем, что в Арктике работают "Роснефть" и Exxon, а у берегов США – ВР?
Конечно, обвинения в пиратстве – это чушь собачья.
Они оказались в экономической зоне России, они были в районе Севморпути. У нас в России установлены свои правила, мы можем требовать их выполнения. Капитан корабля никого не поставил в известность о своих планах, а потому пароход нужно было арестовать и лишить капитана лицензии. Оставлять такие акции совершенно безнаказанными нельзя, чтобы в будущем не было рецидива.
-Стоит ли России экономически осваивать Арктику?
-Да, при соблюдении технических условий и требований. Поймите: без риска сегодня невозможно ничего сделать, нет 100%-й гарантии, но, используя многолетний опыт, подходя к делу бережно, можно предотвратить, предвосхитить последствия. У меня была возможность оценить, как все это происходит.
И поверьте: как работали в СССР и сейчас – это день и ночь. Никто тогда не смотрел, есть разлив нефти или нет. А бочки, которые наводнили Арктику?
Теперь же в Арктике присутствуют иностранные компании, есть контроль со стороны экологических организаций. До того, как начать разработки, проводится анализ рисков, принимаются все меры предосторожности, и происходит это не на словах, а на деле. Мы понимаем, что не должны быть врагами самим себе, на безопасности экономить нельзя.
-Профессор ВШЭ Сергей Медведев выдвинул инициативу передать Арктику под международный контроль, за что президент Путин назвал его придурком. Как Вы относитесь к подобному предложению?
-Я считаю это недопустимым. Кому отдавать прикажете?
Да, мы, быть может, недостаточно эффективно хозяйствуем в Арктике, но зачем передавать ее под чужой контроль? За что боролись, сложили головы столько наших поколений? Неужели на Западе все такие зеленые и пушистые?
-Нужно ли привлекать к освоению Арктики страны, которые не входят в Арктический совет?
-Согласно нынешнему подходу, выход к Арктике имеют восемь стран. Что касается остальных государств, я думаю, их участие позволяет при грамотном сотрудничестве получить общую выгоду. Правильно говорит президент России Владимир Путин, Арктика – не территория конфронтации, а территория диалога.
Можно предположить, что Германия и Китай на определенных условиях могли бы существенно упростить, удешевить и обезопасить все, что связано с разработкой. Неправильно расталкивать локтями и твердить: "И сам не могу, и вам не дам".